Поиск по форуму

Автор статьи: Richard Gardner

A A A

Видео. Доктор Ричард Гарднер, "Синдром отчуждения родителя (PAS)", ч.1

Ванкуверская лекция о PAS (parental alienation syndrome), синдроме отчуждения родителя, 05.11.1998. Читает человек, который и ввел термин.

Перевод, с разрешения организатора лекции Кери Линде.

(Окончание - Q&A - следует)

Примечания и ссылки:

- упомянутые книги и люди: Glenn F. Cartwright, Ph.D., Richard A. Gardner, 'The Parental Alienation Syndrome' ("Синдром отчуждения родителя"), Stanley S. Clawar, Brynne V. Rivlin, 'Children Held Hostage' ("Дети в заложниках"), Douglas Darnall, Ph.D., 'Divorce Casualties' ("Жертвы развода"), Dr. Richard Warshak, 'Divorce Poison' ("Яд развода");

- абьюз (англ. abuse) - здесь: злоупотребление, жестокое обращение, оскорбление, надругательство;

- DSM-4 (Diagnostic and Statistical Manual of mental disorders) — Руководство по диагностике и статистике психических расстройств от 1994 г.; нынешняя версия - DSM-5 от 2013 г., PAS в ней все еще нет;

- "маневры по исключению" - действия и поведение, направленные на изоляцию жертвы от ребенка, физическую, информационную,эмоциональную; могут начинаться даже с рождения;

- MMPI (Minnesota Multiphasic Personality Inventory) - Миннесотский многоаспектный личностный опросник).

___

Имхо от переводчика:

1. Доктор Гарднер подчеркивает, что термин PAS применим почти исключительно в контексте спора о разделе детей ('child custody dispute'), что не исключает существования других форм отчуждения в других контекстах. Однако, легко заметить, что отчуждение может быть начато как подготовка к разводу (т.е. достаточно задолго), а опасность перераздела детей сохраняется и после решения суда, т.е. у отчуждения есть мотив и после.

2. К сожалению, у доктора Гарднера уже невозможно спросить, но его идея про альтернативную презумпцию связи ('bonding'), сдается, не только не изменила бы существенно процент решений судов, но и сделала бы "маневры по исключению" жизненной необходимостью для обоих родителей прямо с момента рождения ребенка.

Автор: Richard Gardner

Источник

Mokhrov
27 апреля 2015

+4 13 10889

номер статьи - #2644

Другие статьи автора

Видео. Доктор Ричард Гарднер, "Синдром отчуждения родителя (PAS)", ч.1

Мне нравится 4 В закладки В Избранное сайта

В Kindle

Копи-паста

Комментарование статьи разрешено пользователям зарегистрированным на сайте не менее 30 дней...

Перейти в конец комментариев

Перейти к статье

Список деревом

+535

В отпуске

D_Roman 09.10

PAS - синдром родительского отчуждения от Ирины Камаевой

https://www.youtube.com/watch?v=-eiOIyb3c-4

Жалоба

+704

В отпуске

Павел Ющенко 06.12

В США ещё 20 лет назад начали профессионально изучать проблему отчуждения родителя, а у нас её по прежнему пытаются не замечать.
Спасибо за видео и перевод.
Надо бы книгу раздобыть. Хотя, не русском её вероятнее всего нет.

Жалоба

Гость: Петр 01.10

А когда выйдет вторая часть видео?

Жалоба

+666

В отпуске

moon 16.06

Большое спасибо за текстовой вариант. Очень интересный контент. Если убрать общие фразы, получится сильная статья с клиническими примерами из практики.

Жалоба

+666

В отпуске

moon 05.06

Отличная лекция. Большое спасибо. А будет текст лекции?

Жалоба

+6731

В отпуске

Mokhrov

moon 16.06

Здравствуйте. Спасибо всем, что пришли. Я надеялся, что у нас будет… Думаю, он достоин такой аудитории, но я не знал, получится ли. К тому же за такое короткое время. В понедельник было зарегистрировано 18-22 человека, а только за сегодня – 20. Рад, что пришли. Меня зовут Кери Линде, я занимаюсь се... показать полностью... Здравствуйте. Спасибо всем, что пришли. Я надеялся, что у нас будет… Думаю, он достоин такой аудитории, но я не знал, получится ли. К тому же за такое короткое время. В понедельник было зарегистрировано 18-22 человека, а только за сегодня – 20. Рад, что пришли. Меня зовут Кери Линде, я занимаюсь семейным правом, помогаю детям видеться с родителями, по статистике это означает, что чаще я помогаю отцам, но иногда и матерям. Пару лет назад мой клиент, у которого была проблема с отчуждением родителя – тогда я не знал что это – дал мне книгу «Синдром отчуждения родителя», написанную доктором Ричардом Гарднером. Почти год назад у меня снова было такое дело, клиент спросил о нем, и я попросил участия доктора Гарднера, и он участвует в этом деле. Пару недель назад я был в Детройте на Международной конференции отцов и детей, где по совпадению доктор Гарднер читал лекцию на полдня. После я подошел к нему и спросил – можете укоротить вдвое и приехать в Ванкувер? Он сказал – конечно, и вот он здесь. Сегодня и помещение, и еда, и видеозапись организована новым сообществом «Дети», «Дети и развод», которое было создано для продвижения информации и законов о концепции совместного родительства, особенно – для пробных дел такого рода в судах. Это первое событие из образовательной серии. Надеемся, будет и продолжение. Думаю, предмет встречи очень интересный. Мне звонил адвокат из Нанаймо – не знаю, где они об этом узнали, т.к. я объявлял только в Ванкувере – и сказал, что у них 18 человек хотят приехать. Здесь есть кто-нибудь оттуда? Вы? Где остальные?
- Как я говорил, у 17 остальных возникли проблемы с участием. Очень мало времени. Но очень много интереса.
Я признателен. Спасибо что приехали. У нас ведется запись – организовали в последний момент – она будет доступна всем желающим. Дайте мне месяц, я разошлю. Я раздал папку с материалами. На последней странице – самый серьезный случай, какой я нашел в Канаде. Джонсон, Альберта, около года назад. Судья забрал 8летнего мальчика у одного родителя и отдал другому. Строгий подход, который для соответствующих случаев и поддерживает доктор Гарднер. В Альберте был отчет психолога по параграфу 15, и он говорил о докторе Гарднере. Судя по тексту, речь шла и о книге, т.к. судья говорил, что это «случай классический, по учебнику Гарднера». Так что его имя начинает встречаться в таких делах. Здесь же статья Гленна Картрайта, это доктор психологии, преподает в Макгилл, у него есть сайт. Когда мы последний раз общались с ним, доктор Картрайт сказал, что не готов участвовать в судебных делах, не могу сказать почему. Но он очень хорошо понимает и поддерживает эту тему. Также страница о паре книг и статьях. На моем сайте больше десятка ссылок. Есть три книги по теме. Оригинальная книга доктора Гарднера, которая уже переиздана, впервые вышла в 1992м. Отличная книга двух авторов, изданная ABA, она чуть старше, ее можно заказать через форму или на Амазон. Только что вышла книга психолога из Огайо, доктора Дарнелла, «Жертвы развода», она о PAS, но написана для родителей. Ричард Варшаг, психолог из Техаса, сообщил, что у него тоже выходит книга, и тоже для родителей. Кроме того, 3 страницы с сайта доктора Гарднера: краткий синопсис PAS, приложение к моим комментариям о статьях, описание пары дел в США и пары в Канаде, где использовались эти материалы, и где участвовал Гарднер. Аттестованная статья о сексуальном абьюзе, и некоторые его книги. С этим все.
Идея на сегодня такая – он говорит час-полтора, потом перерыв, там есть сэндвичи, возвращаетесь, начинаются вопросы и ответы сколько нужно, хоть до полуночи. Теперь очень кратко о докторе Гарднере. Он психиатр, учился в Колумбийском университете и еще во многих местах. Это одна из замечательных вещей, которые можно прочитать, стоя перед судьей: а вот кто мой эксперт. Он сделал массу всего, по всему миру, в России, Германии, и книги написал. Он достаточно давно в науке. Выглядит и говорит очень строго, но у него есть другая сторона – огромный репертуар шуток. Так что если когда наймете его – потратьте вечер на это. Итак, без лишних церемоний – доктор Ричард Гарднер.
Очень приятно быть здесь. Благодарю, что за такое короткое время приехало так много людей, и издалека, чтобы встретиться со мной. Надеюсь, что выслушав меня, вы уедете с чувством, что оно того стоило. Для начала, позвольте, спрошу, чтобы понять кто в аудитории: кто из вас адвокаты? Судьи? Судей нет? Несколько. Психологи? Психиатры? Социальные работники? Специалисты по терапии, семейной терапии, семейные консультанты? Кого пропустил, религиозные консультанты? Медсестры? Т.е. в основном адвокаты. Отец, пострадавший, так. Я буду говорить о PAS, жертвах индоктринации PAS, а также об обычном абьюзе и его жертвах. Кто-то еще поднимал руку, категория, которую пропустил? - Также отец. - Я сделаю два доклада, сожму то, что заняло полдня в Детройте. Первый будет о PAS в общем, второй о разнице между PAS и обычным абьюзом. Это важная тема, и важность растет. Что касается моего опыта, и я как я пришел к PAS. Я учился в конце 50х. В начале 60х начал практику. И, поскольку я детский психиатр, у меня был определенный опыт, и интересная судебная работа, я начал участвовать в спорах о разделе детей, и так пришел к этой теме. Между началом 60х и началом 80х я много работал в спорах о детях. Но в начале 80х я начал наблюдать новый феномен. Я видел детей, которых, как я думал, запрограммировали. Они участвовали в кампаниях очернения. И чаще, конечно, это мать вела кампанию против отца. Сначала я думал, что это программирование, и что родитель пытался усилить свою позицию в споре о детях. Но потом было несколько случаев, после которых я засомневался насчет программирования. Например, помню одного мальчика, в начале 80х, там был спор о ребенке, мать позвонила мне, сказала – к сожалению, должна отменить нашу следующую встречу через 2 дня, у моего мужа умер отец, и мы пойдем на похороны. Я спросил, что случилось? - Ну, он был старик, под 90 лет, умер от осложнений из-за старости. Мальчик приходит на следующую встречу с мамой, я говорю – мне очень жаль, что твой дедушка умер. Он сказал – наверное, она сказала, что он умер? - Да. - Он не умер, его убили. - Я говорю – кто убил? - Мой отец. - Разве дедушка был не в больнице? Я думал, он умер от старости, ему же было 88. - Он не умер, его убил мой отец. - Я говорю, как это возможно в больнице? - Он проник – это 7летний ребенок говорит – он проник ночью, когда доктора и сестры не смотрели, и отравил его. - Я спросил мать – что вы об этом думаете? Она говорит, - ну, не думаю, что это было на самом деле, но я бы не удивилась, он сукин сын. Видите, вы смеетесь – и это данные. Это смехотворно. Но это данные – откуда у ребенка такой сценарий. Мать поддерживает, частично? Это вопросы, на которые важно ответить, чтобы понять что происходит. Включая смех. Тогда я начал понимать, что PAS не так прост. Я тогда не называл это PAS. Я думал, что имею дело с простым программированием. Думал, что ребенок просто присоединяется к победителю-алиенатору и вносит свои собственные сценарии, дополняющие программатора. Потом я решил, что не могу больше называть этот феномен «программированием» или «промыванием мозгов». Нужно было дать название, которое охватывало бы оба этих слагаемых. И я ввел термин «синдром отчуждения родителя». Я четко обозначил в самом начале, что это именно комбинация двух факторов. Позже я расскажу, что я выяснил, почему ребенок сам участвует. Я также использую термин «синдром». По определению, в медицине «синдром» это набор симптомов, которым можно дать имя или рубрику, объединяющую симптомы, т.к. несмотря на то, что они различны, у них есть общая причина, общая идеология, нечто, что сводит их вместе. Они не просто случайно выбраны и собраны вместе. Синдром Дауна – это пример: отставание в умственном развитии, черты лица, висящая губа, лицо имеет черты азиата – отсюда термин «монголоид». Раньше это называлось «монголоидиот», в те времена, когда слово «идиот» не было оскорбительным. Также у них определенная конфигурация ладони и линий, укороченные пальцы и другие симптомы, которые не выглядят связанными. Что это за набор? Но теперь мы знаем, что это генетический дефект, который вызывает все эти несвязанные симптомы. PAS это синдром, рубрика, потому что он единообразно и постоянно объединяет примерно 8 симптомов. И вот что я сделаю. Я буду использовать этот лист как основу доклада. Две страницы. Первая – дифференциальная диагностика трех типов PAS. На странице с диагнозами – первичные проявления симптоматики.
1й – кампания очернения. Ребенок поглощен кампанией очернения отчужденного родителя. Термины, которые я использую, с некоторыми исключениями – из последнего издания моей книги о PAS. Я использую термин «отчуждающий родитель» чтобы не было проблем с ярлыками сексизма, т.к. чаще отчуждающие – матери, а не отцы. Если сказать «мать», то последует критика. Есть и отцы, из моего опыта – 10-15% отчуждающих – отцы, а жертвы - матери. Так что термины «отчуждающий родитель», «программирующий родитель», «родитель-индуктор PAS», «алиенатор». Другого родителя я называю «отчужденный родитель», «родитель-жертва», «родитель-мишень», «очерненный родитель». Вот основные термины, используемые в литературе для обозначения родителей. Итак, о компании очернения. «Я его ненавижу». Обычно в ситуации, когда жертва не занималась абьюзом, ненависть невозможно оправдать. Это не значит, что родитель является «лучшим родителем года», но перед проявлением синдрома родитель был разумно хорошим, любящим и преданным. Не кем-то, кто вдруг стал достоин такого очернения. Между прочим, по определению – это синдром, проявляющий в контексте спора о детях. Я не видел его в других местах. Если мы говорим об очернении в других ситуациях, обычно PAS там неприменим. И он также неприменим, если имеется обычный абьюз. Когда есть обычный абьюз, то отчуждение оправдано, и диагноз PAS неприменим. Иногда все не так просто – есть и какой-то абьюз, и они смешиваются. Но мы говорим только о первом типе. Во втором докладе поговорим об осложнениях. Это обычный подход при расширении области знания. Кампания имеет слабые, фривольные или абсурдные оправдания очернения. Почему ты ненавидишь отца? - Просто ненавижу, ненавижу, ненавижу. – Когда ненавидишь, нужна причина. Так почему? – Ну, не приходит в голову, скажу в следующий раз. – У нас есть время. Подумай, не торопись. – Ну, когда он жил с нами, то жевал слишком громко. – Это причина для ненависти? – Да, ненавижу его, жует громко. – А еще почему? – Он говорил «не прерывай меня». – Каждый родитель в мире говорит «не прерывай». – Да, но он говорил слишком часто. – Целые списки слабых оправданий. Я говорю – это причина, почему ты больше не хочешь его никогда видеть? – Да, поэтому. – Говорю матери, как вам эти причины, которые он называет? – Я уважаю своего ребенка. Если он так чувствует, я уважаю это. Т.е. есть рефлекторная поддержка, не важно какого абсурда.
Недостаток равновесия в восприятии. Спросите любого ребенка – расскажи о маме и папе. Назови, что тебе нравится в маме, что не нравится, что нравится в папе, что не нравится в папе. От любых детей вы получите большой список, даже у детей с патологиями. У этих детей – все иначе. У матери – все положительное, у алиенатора – нет негатива. – Ты хочешь сказать, что за всю жизнь мать не сделала ничего, что тебе не понравилось? – Нет, никогда? – За всю жизнь? – Никогда. – Она никогда не говорила «выключи телевизор, иди спать»? – Нет, никогда. – А что перед телевизором надо сделать уроки? – Нет, нет, нет. Она позволяет делать все, что захочу. – Отец – ни одной положительной строчки. Ничего не может назвать. – За всю твою жизнь отец не сделал ничего, что тебе понравилось? – Нет, никогда. – Как насчет этих фотографий из Диснейленда? Похоже, вам было хорошо, вы улыбаетесь. Вот ты с Дональдом Даком. – Это он сказал мне улыбнуться, я не улыбался, он меня ударил. Я ненавидел каждую минуту того отпуска. Я поехал только потому, что он заставил. – Т.е. история переписана, чтобы кампанию можно было поддерживать. Только негатив, ничего позитивного об отце. Вот такое отсутствие равновесия – один из симптомов.
Феномен независимо мыслящего. Ребенок заявляет, что эти идеи – его собственные, и что никакого влияния нет. И это – часть программирования, когда мать говорит, что это его собственные идеи. К слову, все примеры – из моего личного опыта. У меня недостаточно креативности, чтобы выдумать такое, в книге сотни примеров, сотни и сотни. Я просто не смог бы придумать столько. Некоторые – просто гениальны. - Так, скажи мне, скажи мне правду – это мать говорит – ты хочешь увидеть отца? – Я не знаю. – Если не хочешь увидеть отца, просто скажи мне, скажи мне, и я тебя защищу от этого. Если не хочешь его видеть. Если мне нужно будет пойти к адвокату, чтобы защитить тебя, мы получим защиту для тебя. Если нам нужно будет дойти до Верховного суда США, чтобы защитить тебя от встреч с ним, мы сделаем это. Скажи мне, ты хочешь увидеть отца? – Нет, не хочу увидеть. – Видите, доктор, он не хочет видеть отца, и это он сам сказал. Это – «независимо мыслящий», и потом ребенок говорит «я не хочу видеть отца». Он получил месседж, и прочие месседжи – что он настолько опасен, что от него нужна защита: возможно, нам понадобятся адвокаты, возможно, пойдем в Верховный суд, чтобы защитить тебя от встреч с ним. И ребенок заявляет, что это его мнение, но, конечно, на самом деле это желание алиенатора. Если интервьюер спросит – эти идеи не от кого-то другого? Ребенок однозначно будет защищать алиенатора от критики.
Рефлексивная поддержка алиенатора в родительском конфликте. Не важно, насколько много доказательств вины жертвы, критика жертвы неоправдана, и будет рефлексивная поддержка алиенатора. – Почему ты не хочешь видеть отца? Почему ненавидишь? – Он бил маму. – Ты когда-нибудь видел, как он бил маму? – Нет. – Когда-нибудь слышал, как он ее бил? – Не думаю. Как-то слышал какой-то шум, не знаю. – Откуда ты знаешь, что он бил ее? – Мама сказала, что он ее бьет. – Твой отец говорит, что не бил ее. – Я верю маме, она мне не соврет. – А отец? – Он полный врун. – Приведи пример. – Он сказал, что не бил маму, и он соврал. – А еще пример? – Не приходит в голову, скажу в следующий раз. – Так что вот такая рефлексивная поддержка. Мать говорит ребенку, что они на грани смерти, отец не дает денег. – Ненавижу его, потому что денег не дает. – Отец говорит, что дает деньги. Есть чеки, он отправляет маме деньги. Что думаешь? – Это подделки. – Такая вот абсурдная рационализация в поддержку алиенатора.
Отсутствие чувства вины. Зачем ребенку чувствовать вину, алиенатор поддерживает психопатическое поведение. Плюет в лицо жертве, говорит самые грязные ругательства, при полной поддержке алиенатора. – Поясни мне кое-что. Ты говоришь, что ты никогда не хочешь видеть отца, даже если проживешь тысячу лет. – Да. – Но ты также говоришь, что хочешь, чтобы он оплатил тебе частный колледж и институт. – Да. - Почему? Думаешь, это честно? – Да, честно по отношению к нему. – Почему? – Потому что он подлый, ненавижу его, он заслужил, за то, что он творил дома. – Что например? – Ну он однажды обещал сводить меня в зоопарк, но не сделал, соврал. – Я слышал об этом. Я так понял, в тот день шел снег, сильный снег, никого не было в зоопарке. – Все равно он лжец, должен был отвести меня в зоопарк. – Поэтому ты не хочешь его видеть? – Да, поэтому не хочу видеть, и поэтому он должен заплатить деньги, он заслужил. – Плюнуть в лицо, обозвать, и без чувства вины, потому что программатор поддерживает психопатическое поведение.
Феномен заимствованных сценариев. Видим в собственных сценариях ребенка использование терминологии, не соответствующей возрасту. И понятно, откуда она. 4хлетний ребенок, отец звонит – Сейчас с ним нельзя говорить, только пришел из школы, переодевается, идет гулять. Сейчас нельзя, он ушел играть. Сейчас нельзя, готовимся к ужину. Мы ужинаем, имей уважение, у нас ужин. Только что закончил делать уроки, смотрит телевизор. Готовимся ложиться спать, спит. Клик, клик, клик. Прекрати нас изводить. Хватит звонить, хватит изводить, изводить. – Почему ты не хочешь увидеть отца? (четырехлетний ребенок) - Он нас изводит, поэтому не хочу. - Почему ты не хочешь увидеть отца? (четырехлетняя девочка) – Он меня пенетрировал. – Пенетрировал? Что это значит? – Спросите у мамы, она сказала, что папа пенетрировал меня. – В случае обвинений в сексуальном абьюзе это ядерная бомба. – Когда я хожу к нему, у меня сепарационное тревожное расстройство. – (четырехлетний ребенок) Что это такое? – Когда я хожу к нему, мне снятся плохие сны. У него – плохие, у мамы не бывает. – Какие, например? Приведи пример плохого сна в доме отца. – Я забыл, мама расскажет. – Так что видите, заимствованные сценарии внедряются в кампанию ребенка.
Распространение враждебности на прочих членов семьи. Так что бабушка, дедушка, дяди, тети, с которыми раньше были теплые отношения, вдруг отвергаются. – Я не хочу говорить с тобой, бабушка. Ненавижу тебя. Клик. – Подарки, открытки двоюродной родни и всей родни вдруг становятся ядовитыми. Алиенатор, похоже, слеп к последствиям отстранения ребенка от семейной сети.
Вот такой набор, кажется, исчерпывающий. Не всегда наблюдаются все симптомы, но обычно в средних и тяжелых случаях они видны. Может быть и больше, можно добавлять свои собственные, но эти 8 – главные симптомы PAS. На распечатке есть три типа, и чем они отличаются. Очень важно во время обследования получить эту информацию, чтобы понять в какую категорию попадает. В разных категориях нужны совершенно разные подходы для психологов и юристов. Если диагноз поставлен неправильно, то не будет правильного лечения. Принцип, что диагноз должен идти перед лечением, обычно не поддерживается психологами, поскольку они не в медицине. Вы не пойдете к доктору, который не ставит диагноз, а просто назначает лечение без необходимой оценки состояния. Но суды назначают меры, пока выясняется, был ли сексуальный абьюз. Что вы лечите? Что вы делаете с ребенком, если не знаете, был абьюз или нет? Но в настоящий момент тысячи детей находятся на терапии по всей Северной Америке, Европе (Западной, не Восточной). Терапия идет, пока ожидается решение суда, после которого будет диагноз. Сумасшедшая система, во многих смыслах. Так что нужно поставить диагноз, и тип – очень важен, по нему даются рекомендации суду как подходить к проблеме. Теперь ниже, посмотрим на список. Кампания минимальна в легких случаях. В средних – средняя, но визиты все еще возможны. Проблемы в момент передачи – это самое главное, под черной линией – чрезвычайно важны для категоризации. В минимальном случае ребенок согласен, хоть и критикует, но потом затихает. В среднем – большие проблемы в момент передачи, особенно если присутствуют оба родителя и есть конфликт. В тяжелом – ребенка невозможно заставить, там параноидальная маниакальная система. Ребенок боится, что его убьют или отравят, леденящие крики, ребенок может выпрыгнуть в окно, выбежать на улицу, и может быть опасно принуждать его к визитам в таком случае. Там паника, и, в общем, невозможно. Это важный момент в различении трех типов. Также выше линии – довольно очевидные симптомы, а ниже – много более важных критериев. Поведение во время визитов в целом хорошее в легком случае. В среднем - при сближении есть проблемы перехода. Обычно, когда родитель выводит ребенка из дома, ребенок успокаивается за какое-то время. Находясь с жертвой, ребенок может периодически спохватываться и продолжать кампанию очернения. Поступает звонок от алиенатора – и это может быть спусковым механизмом – ой, я забыл – и шквал снова начинается. Алиенатор может – Как дела? Все нормально? Слава Богу! – Т.е. послание – что есть опасность. – Мне вчера приснился плохой сон! Было ужасно. Я думала, ты умер где-то. – Или звонки все время, с проверками. – Что ты сейчас делаешь? Что он сейчас делает? Все нормально? Я просто волнуюсь за тебя. – Это послание, что ты в опасной ситуации, и алиенатору нужно быть очень бдительным, нужно волноваться что происходит.
Старшие дети могут заводить младших, напоминать, что - Я скажу маме, что ты любезничал с папой! - Ненавижу тебя, папа, ненавижу! - Так ребенок защищается от доноса алиенатору, что он любезничал. Поведение во время визитов – в тяжелом случае они саботируют все, устраивают поджоги, уничтожают вещи, что угодно, чтобы огорчить жертву.
Связь с алиенатором. В легком случае связь обычно сильная и здоровая. В среднем случае – сильная и слегка или средне патологическая, но все равно довольно сильная. В тяжелом случае – связь обычно нездоровая, очень сильная патологическая связь. Иногда ее называют термином, введенным в психиатрию в 19 веке - folie a deux, сумасшествие вдвоем, обычно означает расстройство, при котором больной человек, который доминирует, индуцирует в более пассивном, зависимом человеке такое же психиатрическое расстройство, которое есть у доминирующего. Такое, которым слабый человек бы не страдал, если бы не был втянут в это расстройство доминирующим человеком. PAS является примером folie a deux, и диагноз из DSM-4 «совместное психическое расстройство» применим здесь. В судах, поскольку PAS все еще не входит в DSM-4, возникают проблемы. Скоро они исчезнут, но это проблема. В вашей папке – где моя? – г-н Линде говорил про эти документы, но я хочу сказать подробнее для тех из вас, кто занимается судебными делами с PAS, когда адвокат другой стороны говорит, что PAS не существует, т.к. его нет в DSM-4. Это как в 1981 году сказать, что СПИДа нет, т.к. его нет в учебниках. Требуется несколько лет. DSM-4 требует наличия книг, статей в аттестованных журналах и прочего, чтобы внести в список. Члены DSM снова будут встречаться в 2000 году, следующий выпуск DSM – вероятно, будет в 2004 году. В 1991-1992 годах, когда готовился DSM-4, еще не было достаточно статей и литературы, чтобы я мог обратиться в DSM и получить серьезное внимание. В 2000 году все будет иначе, потому что список литературы обновляется на моем сайте практически ежедневно. Для обновлений, для юридических вопросов, для тех, кто скажет, что PAS не существует. Я дам адрес через минуту. Вот здесь статьи о PAS в аттестованных журналах. Первые страницы посвящены обычной критике – его не существует, нет в DSM-4 и прочее. Все аргументы в этих материалах. Дальше мои статьи о PAS в аттестованных журналах, потом серия статей других авторов, в основном о PAS – термин встречается в заголовках и текстах, потом по той же теме, но без упоминания термина. В другом документе – цитаты и судебные решения США и Европы, где PAS признавался судом, это очень важно. Еще документ – об обвинениях в сексуальном абьюзе и аттестованных материалах. Когда я закончу, у нас будет короткий перерыв, потом я весь ваш для сэндвичей, т.е. для вопросов после сэндвичей. Сэндвичи тоже. Я сегодня особо не ел, так что вот такая оговорка.
Дальнейшие критерии для определения. Связь с отчужденным родителем – обычно сильная и здоровая или минимально патологическая, то же самое в среднем случае, то же самое в тяжелом – этот человек не заслуживает, чтобы к нему так относились, есть здоровая связь. Вот такие три типа.
Сейчас я скажу о своей теории PAS, почему он появился в 1990х годах, почему его не было 20 лет и что случилось. Вот что я думаю. Я практиковал начиная с 60х, в клинической практике по разным случаям. Вот что случилось, по-моему. До конца 60х – начала 70х суды обычно использовали – как это называется? – презумпцию нежного возраста как основу для решений о детях. Основное допущение было – что мать как воспитатель генетически и биологически лучше отца. До 60х-70х единственная надежда отца получить детей была – предоставить убедительные доказательства суду, что у матери серьезные недостатки – что она наркоманка, алкоголичка, беспорядочные половые отношения до того, что приводит мужчин к себе. В конце 60х-начале 70х мужчины сказали – эй, стоп. Стоп, стоп, стоп. Нас все время называют «мужскими шовинистическими свиньями». Но презумпция нежного возраста по своей природе – сексизм. Почему женщина, только на основании своего пола, считается преимущественным родителем? Это сексизм, это все нужно пересмотреть. И сдвиг произошел, случилось то, что называется презумпцией интересов ребенка. Она заменила презумпцию нежного возраста. Презумпция интересов ребенка не говорит ни о чем, абсолютно бесполезные слова. Этим флагом машут все: мать, отец, адвокаты, судьи, суды высших инстанций – к этому апеллируют все, интересы ребенка. Никто не говорит: я ненавижу детей, и я против их интересов. И к ним можно добавить колясочников, и вообще больных. Так что все – за интересы ребенка. Ни о чем не говорит. Звучит самодовольно, информации вообще не дает. Так что случилось – с этим сдвигом суды согласились, и шансы у мужчин выросли, так как пол больше не учитывался, только качества как родителя. Возникает спор в суде, у мужчины больше шансов, ставки у женщин выросли, и тогда началось программирование. А потом и мужчины научились, так что теперь все программируют. Вопрос в том, если программируют оба – почему ребенок должен переходить к матери, а не к отцу? И мой ответ на это – потому что ребенок теснее и сильнее связан с матерью. Чаще она в основном осуществляет уход, дети привязаны к ней, и переходят к матери, чтобы сохранить эту связь при угрозе судебного разбирательства. В тех случаях, где отец был предпочтительным родителем, иногда дети сильнее связаны с ним. Либо он смог пересилить мать таким фактором как власть денег: у него есть бассейн, у матери нет, он нанимает более дорогих и эффективных адвокатов, а мать в более слабой финансовой позиции – вот так пересиливает связь матери, и его кампания побеждает. Ведение концепции общего родительства, совместного родительства – что это за дела: один родитель основной, другой вторичный, прожигание горючего часами на выходных - общее родительство, совместное родительство, равное время – еще сильнее ослабило позицию матери и усилило необходимость программирования. У меня это вызывает к женщинам скорее жалость, чем презрение – их обманул ошибочный эгалитарианизм. Если бы женщины пришли ко мне – а они не пришли – в начале 70х и спросили мое мнение о новом эгалитарианизме, я бы вот что сказал: есть различия, не все одинаково. Рак яичников чаще бывает у женщин, чем у мужчин. Рак яичек чаще бывает у мужчин, чем у женщин. Рак груди бывает чаще у женщин. Говорить нужно вот что: мы говорим здесь о связи, в этом вопрос – связь. Родитель, с которым ребенок теснее связан – ему нужно давать ребенка в первую очередь при споре. В результате должен быть трехступенчатый принцип, презумпция. Презумпцию нежного возраста нужно заменить на то, что я называю презумпцией более сильной, здоровой психологической связи. Не презумпцией интересов ребенка, которая не дает информации. Сильная, здоровая психологическая связь – это три ступени.
Ступень 1. Преимущество без учета пола должно даваться тому родителю, у которого более сильная, здоровая – не патологическая – здоровая психологическая связь.
Ступень 2. Родитель, без учета пола, который осуществлял основную заботу в первые годы жизни ребенка, более вероятно имеет сильную, здоровую психологическую связь.
Ступень 3. Чем больше времени прошло с ранних лет до момента оценки, тем вероятнее, что другие факторы могут сдвинуть баланс, в любом направлении.
Если бы такая презумпция появилась в конце 70х – начале 80х, я бы не стоял здесь и не говорил о PAS. Это заболевание можно предотвращать, как и любое заболевание, для которого есть вакцина. Как полиомиелит. Это предотвратимо, если бы был такой принцип. Мы можем это развернуть, остановить эпидемию. Если будем пользоваться таким принципом.
Что касается второй стороны листа – лечение. Обратите внимание, я использую термин дифференциальное лечение трех типов синдрома отчуждения родителя. Дифференциальное – означает, что есть различное лечение для каждого из трех типов. Опять же, не могу не подчеркнуть, без правильного диагноза нельзя назначить правильное лечение. Юридические подходы и психотерапевтические подходы. Юридические идут впереди не случайно, а потому, что они важнее психологических. В легком случае, как помним, расстройство появляется потому что мать (или алиенатор) боится потерять ребенка, и программирует. Если суд решит, что ребенок остается с алиенатором, с которым все равно у ребенка связь сильнее, то расстройство исчезает в большинстве случаев. Нет нужды в программировании, нет нужды в кампании ребенка, если он остается с родителем-алиенатором – обычно матерью – и все. И обычно терапия не назначается. Средний случай – теперь все усложняется. План А и план Б. План А: суд решает, что ребенок остается у родителя-алиенатора, 2я часть – суд назначает терапевта по PAS. Звездочка – как описано в моей книге. Это не случай для обычного терапевта. Это не та ситуация, где работает традиционный подход – где мистер и миссис – хорошие люди. Это одна из самых больших проблем с психиатрами, психологами и соцработниками, вовлеченными в терапию. Инсайт, нежность, симпатия, эмпатия – им нет места в лечении PAS, почти нет. Я мистер «хороший человек», я психоаналитик, я симпатизирую и понимаю, нежный, терпеливый и все такое. Я занимался этим много лет, и продолжаю заниматься. Хорошо. Это хорошее лекарство для людей с широким набором психиатрических расстройств. Но вы бы не пошли к доктору, который всем пациентам дает одно лекарство. Что-то странное, что-то не так, некоторым людям нужно одно лечение, другим – другое. Здесь нужен терапевт практичный, умеющий работать авторитарно, даже с диктаторскими процедурами. У которого есть власть, данная судом, он назначен судом, и, надеюсь, суд поделится своей властью с терапевтом, чтобы изменять – расширять или сужать – свидания, чтобы защитить детей от индоктринации. У которого есть власть прекращать телефонное общение, чтобы снизить возможность индоктринации. Который нормально себя чувствует в такой роли, который может командовать при необходимости, который не будет нейтральным, и не боится задевать – здесь это нужно, хоть обычно в другой терапии так не делается. Проблема, одна из проблем – достать такого терапевта. На данный момент я давал показания примерно в 30 штатах США и в нескольких провинциях здесь. И часто в конце меня просят – пожалуйста, помогите найти терапевта здесь. Это очень тяжело. Трудно, поскольку, скажем, больше и больше людей знают об этом, так что говорю с кем-то по телефону, так и так, человек хочет участвовать в деле, да, я подхожу, а месяц спустя я слышу, что нет, ничего не происходит, угроз нет, а терапия должна быть с угрозами: если дети не будут в этом кабинете в 5 часов, то наутро будет письмо судье, и я рекомендую передать детей, санкции и прочее. Если вам некомфортно с этим, то нельзя заниматься терапией PAS. Это настоящая проблема. Номер 3 – санкции, и это вторая проблема – суды. Суды, к сожалению, очень неохотно наказывают этих матерей. Я говорю суду – используйте те же принципы, какие вы применяете к отцам-неплательщикам. Те же принципы, в точности. Лишать семью денег – это форма абьюза. И индуцировать PAS в ребенке – форма абьюза. Связь может быть уничтожена навсегда, на всю жизнь. Все эти предложения подождать пока ребенок поймет и придет – фигня, так не бывает, такого никогда не видел. Нельзя выбросить время между 8 и 18 годами, а потом вдруг – ой, я понял, что мама меня обманывала, да, ты мой отец – почему? – помнишь, ты сводил меня в цирк. Сколько из этого можно извлечь через 10 лет? Отношения строятся на фундаменте, а у вас ничего нет, вы как незнакомцы, это как встреча выпускников. 25 лет после выпуска, привет, я тебя помню, и тебя, 5 минут спустя разговор закончен. Вы на разных путях, где ты был? Вот так. Так что нужно иметь зубы. Суд должен уметь сказать алиенатору – если не прекратите, будут санкции. Какие? Можно штрафовать – но это сложно, так как дети, скорее всего, пострадают. Домашний арест – отличное изобретение, бывает, назначают мужчинам на выходные. Вы должны вернуться домой в пятницу в 5:30 и оставаться там до утра понедельника. Это 1й уровень. Если есть нарушение, то возможно повышение. Могут быть случайные телефонные проверки, все 24 часа. Если нарушение, можно надеть электронный браслет, который связан с полицией. И вы должны оставаться дома. Домашний арест. Или день-два в тюрьме. В Калифорнии есть судья, который сам мне сказал: я могу вылечить PAS, два дня в тюрьме и все. Два дня в тюрьме лечат PAS лучше любого профессора психиатрии, без вопросов. Был случай в Колорадо. Там в тюрьму поместили 8летнего ребенка, и это вылечило его PAS. Если не хочешь в тюрьму, то идешь к своему... Я это не рекомендую, но принцип - 13-14летних за мелкие преступления помещают в подростковые тюрьмы. Вот туда и помещают ребенка на день-два. Я считаю, это – работающее лечение. Его можно рассматривать. Вы имеете дело с опасной ситуацией, и она становится хуже и хуже. Домашний арест, потом заключение. Проблема – одна из наибольших проблем – убедить суды, что нужно быть жестче с индоктринаторами, что терапия-фигняпия не работает, она перерекламирована. Я психиатр, я терапевт, все время этим занимаюсь. У меня две специализации – детская психиатрия и психоанализ. Я работал на факультетах в разных местах. Я много знаю о терапии, и также знаю, что многое в ней – фигня. И 90-95% врачей больше вредят пациентам, чем помогают. Она перерекламирована, но судам легко: назначили терапию, судья сделал свою работу. Терапию назначили, руки умыли. Предполагается, что терапия все излечит. Так не бывает, посмотрите на последствия. Терапия – именно то, что нужно алиенатору – это много времени. 2-3 года спустя ничего не меняется, снова идти в суд. Терапия не сработала, пробуем новую оценку, пробуем нового терапевта. К тому моменту детям 14-15-16, и все, конец. Так, дальше - план Б, иногда нужен в среднем случае. Суд назначает передачу детей отчужденному родителю. Нынешний родитель отказывается работать вместе, PAS слишком сильно внедрен в окружение, ничего не происходит, угрозы санкциями не работают – тогда ребенка передают. Можно в среднем случае, но у ребенка будут свидания, от индоктринации его нужно избавить. Номер 2 – сильно ограниченные свидания с алиенатором, под надзором, чтобы не допускать индоктринации. Что касается терапевтического подхода. План А – самый частый, лечение у терапевта по PAS. Программа может быть такой: алиенатор должен привести детей в кабинет терапевта к 3:30 в пятницу. Совместный прием алиенатора с детьми на полчаса. Затем алиенатор должен уйти. Не в комнату ожидания, не на парковку. Идете домой или уходите на Х миль. Если вас видят ближе – нарушение ордера, санкции. Потому что дети не будут свободны, зная, что алиенатор в соседней комнате, в комнате ожидания, на парковке. Полчаса только с детьми. Потом отчужденный присоединяется на полчаса. Вы разговариваете, плюс физическое присутствие вместе. Потом они вместе едут домой. Вот так. Часть Б – иногда требуется – мониторинг и переходная программа. Переходная программа ужесточается в тяжелых случаях. Юридический подход в тяжелых случаях – передача детей отчужденному, по приказу суда – в большинстве таких случаев. Это примерно 5-10% случаев, которые я встречал. Большинство случаев – средние и тяжелые, но это примерно к 5-10% тяжелых. И там, пока дети остаются в доме алиенатора – все, можно забыть, это рак в терминальной стадии, метастазы по всему телу, ничего уже не будет. И если суд скажет: мы не можем передать ребенка отчужденному родителю – тогда сделать ничего нельзя, вы позволили ребенку сгнить и умереть. Будет только так. Ребенка нужно передать. И должно быть промежуточное место. Сейчас есть дело в Квинс, которое, надеюсь, будет прорывным. Там судья забрал ребенка – это в Квинс, Нью-Йорк – забрал ребенка из дома матери-алиенатора и поместил сначала, временно, в приемную семью, потом по плану – дом тети. Мать ограничили в визитах, отец посещал этот временный дом, мать - нет. Случай был во всех газетах. Шоу «Сегодня» (Today) позвонило мне, я записал ролик для шоу. Дело будет рассматриваться, как говорят, 24го августа в Нью-Йорке, и тогда будет выпуск шоу «Сегодня». Я за то, чтобы они это сделали, так как это редкость. Двухчасовое интервью сжали в 30 секунд, но в любом случае это привлечет международное внимание к данному делу, где судья сделал то, что было необходимо. Люди визжат – вы забрали ребенка у матери, поместили в приемный дом, а у него два родителя. Должен быть прецедент, это должно стать бол

Жалоба

+1927

В отпуске

Демьянец Иван

Mokhrov 26.09

Приветствую! А кто делал перевод лекции? Дайте его контакты, пожалуйста.

Жалоба

+6731

В отпуске

Mokhrov

Демьянец Иван 23.12

Я делал, вопросы ко мне )

Жалоба

+1927

В отпуске

Демьянец Иван

Mokhrov 31.01

А есть ли другие части этой лекции или другие выступления и лекции этого доктора в переводе? Очень хороший материал!

Жалоба

+6731

В отпуске

Mokhrov

Демьянец Иван 02.02

Есть вторая часть, там вопросы и ответы. Это единственная большая лекция в записи, какая мне известна.
Q&A я даже почти перевел, но комп погиб, и надо все делать заново. Пока не собрался морально, но сделаю.

Если тема интересна, то стоит книги прочитать упомянутые.

Жалоба

+1927

В отпуске

Демьянец Иван

Mokhrov 06.02

Мне и тысячам других отцов это видео очень нужно.

Ну а я этой темой вынужденно занимаюсь, чтобы разобраться во всем происходящем, в поведении бж и ее близкого окружения, в реакции дочери на психическое насилие с их стороны, и т.д. и т.п..

Жалоба

Гость: Петр

Mokhrov 05.07

Не весь текст влез...

Жалоба

+6731

В отпуске

Mokhrov

Петр 05.07

Точно, пардон. ___ Должен быть прецедент, это должно стать более приемлемым в тяжелых случаях. Программа переходного места – эта тема развернута, а время сейчас не позволяет. В книге о PAS она развернута, разные типы ограниченных сред, контроль, мониторинг алиенатора для защиты детей от индоктринаци... показать полностью... Точно, пардон.
___
Должен быть прецедент, это должно стать более приемлемым в тяжелых случаях. Программа переходного места – эта тема развернута, а время сейчас не позволяет. В книге о PAS она развернута, разные типы ограниченных сред, контроль, мониторинг алиенатора для защиты детей от индоктринации. Также переходное место под надзором терапевта. Хорошо.
Вот, в основном, ключевые слова по моей презентации о PAS. Знаю, у вас есть вопросы, но, как я сказал, у нас будет много времени на вопросы. Я хочу перейти ко второй презентации, об обычном абьюзе и различии между ним и PAS. Вот что происходит в последние годы. Абьюзеры говорят: я не абьюзер – это чаще мужчина, чем женщина – это она индуцирует PAS в детях, а я – отец года. Детей никто не трогает. Так что новая проблема, новый виток в последние годы – как различить. Я дам вам классический случай, в чистом виде. Реальная жизнь часто гораздо сложнее, будет смешение явлений. В новой книге у меня целая глава по различению PAS и обычного абьюза. Вот что я делаю – я разделяю доводы на 4 категории. Сначала про детей, потом про родителей. Что касается детей – нужно оценить детей по признакам PAS, есть ли у них симптомы PAS, 8 симптомов, которые я описал для детей. Дети с PAS сильно отличаются от пострадавших детей. У пострадавших детей другие симптомы, это другое заболевание, другой набор симптомов, и дети различаются. Но нужно провести оценку, чтобы понять, что с ними. Итак, когда я использую термин «абьюз» - в основном я имею в виду физический абьюз и эмоциональный абьюз, психологический абьюз. Я не имею в виду сексуальный абьюз, это другая категория, у которой свой набор симптомов. Я имею ввиду родителей страшных, грозных, нависающих, запугивающих – и все это включает физический и эмоциональный абьюз. Итак, самые общие признаки абьюза, физического абьюза и эмоционального абьюза – поглощенность травмой, у вас травма, вас бьют 3-4 раза в неделю, вы сидите и оцениваете – нужно идти домой, и вы боитесь, что вас снова будут бить и унижать. Это травматический опыт, он поглощает. У детей с PAS этих симптомов нет. Опять же, я говорю про чистый случай. Некоторые из этих симптомов есть при СПТР (PTSD) - синдром посттравматического расстройства, это травмированные дети. Эпизодические переживания заново и воспоминания. Если ребенок идет по улице и видит кого-то похожего на абьюзера – вдруг сильная эмоциональная реакция, и вы начинаете заново переживать опыт, как ветераны Вьетнама – идет в кино и видит сцену боя там. Диссоциация. В это не хочу углубляться, это сложная вещь, но главное – это вспышка в мозгу, и вы теряете восприятие. Деперсонализация. Использование игры, десенсуализация и фантазии, игра, чтобы переработать травму. Пример – умирает родитель ребенка, отец вдруг умер в 38 лет, от сердечного приступа. Все уходят в себя, дети приходят с похорон и играют в похороны. Мать говорит – играешь в похороны? Что это за игра, играть в похороны? Они десенсуализируются от травмы. Это называется «игра», потому что мы такой ярлык вешаем. Но на самом деле это десенсуализация через проживание заново, переработку, принятие, подчинение. И мы делаем так с любой травмой, даже несчастным случаем. Мозг наполнен им, вы поглощены, одержимы ей. Каждый друг, которому вы звоните, с которым говорите, вы говорите об этом. И также со смертью. Время проходит, вы возвращаетесь в обычный мир. Итак, игра используется для переработки травмы, механизмы преодоления, десенсуализации – приходит полиция, выкидывает его в окно, электрический стул и прочее. Сны о травме – не просто ночной кошмар, а сны, которые непосредственно относятся к травме, показывают ее или близкое по символизму, не просто какая-то странная классическая интерпретация по Фрейду, а переработка травмы. Любая травма – она снится. Есть ветераны Вьетнама, 35 лет спустя они все еще не могут спать ночью, видят сны о Вьетнаме. Страх людей, которые напоминают абьюзера, т.е. вы обобщаете. Гипербдительность, резкая реакция – вы вздрагиваете, оглядываетесь, любой звук – и тревога, вы думаете об этом. Приближается человек – вы дергаетесь. Дергаетесь – важный признак абьюза. Убегаете из дома, из места абьюза. Пессимизм о будущем: кем ты хочешь стать, когда вырастешь? – не знаю, не думаю, что я столько проживу. У них депрессия, пессимизм о будущем. Это портрет яркого, классического ребенка с травмой, физической, эмоциональной. Они замкнутые, нет удовольствия от жизни. Это яркий случай. Когда идете к доктору, говорите, что боль в груди – он осматривает вас, проводит анализы, кардиограмма или что там. Он изучил в мединституте как выглядит классическая картина для многих разновидностей заболеваний сердца. По мере оценки и получения данных, он думает, как вы соотноситесь с заболеваниями X, Y, Z, какое более вероятно, потом диагноз – вот такое-то наиболее вероятно, потом дифференциальный диагноз, исключение других заболеваний, которые можно рассмотреть, которые похожи. Так что вы сравниваете с классическим случаем. Потом понимаете, что реальный мир не настолько чист, но у вас есть руководство. Это – чистый случай. Если у вас ребенок в такой семье, где мать говорит – он абьюзер, а отец говорит – я не абьюзер, она индуцирует PAS, вы смотрите на ребенка и оцениваете что более вероятно – А или Б.
Теперь переходим к родителям и сравниваем родителей в ситуации PAS – алиенатор и отчужденный – и ситуации абьюза, полной классической ситуации. И смотрим, как данная семья подходит под эти модели. Сотрудничество со специалистом. Обычно в ситуации PAS индуктор, индоктринатор не сотрудничает, рассержен, что суд назначил стороннего специалиста, сопротивляется до последнего, в то время как жертва дождаться не может, когда попасть в кабинет к специалисту, назначенному судом или эксперту, который встретится со всеми. Контраст с ситуацией абьюза – абьюзер будет избегать и не сотрудничать с таким назначенным, чтобы абьюз не вскрылся. А жертва абьюза, родитель-жертва будет радоваться такому назначенному. Это дает информацию – есть ли абьюз в ситуации или PAS. Этот принцип очень важен в случае отдельной семьи, для решения есть абьюз или нет. Степень доверия родителю – еще одна дифференциальная характеристика. Индуктор – часто лжец, и вы встретите обман, сознательную, намеренную ложь в индоктринации. Вы знаете, что чего-то не было. Да, когда он был в колледже, он курил марихуану, три раза, для отдыха и чтобы попробовать что это. Теперь он – злоупотребляет наркотиками. И это зная, что это не так. Давай пошутим над папой, говорит мама семилетке, пойдем в полицейский участок, скажешь, что папа играл с твоим пенисом. Будет смешная шутка. Это реальная история, уничтожила жизнь мужчины. Приехала группа захвата, и ему конец. Это сознательный и намеренный обман. Есть древний римский юридический принцип: falsus in uno, falsus in omnibus – лож в одном, ложь во всем. Если поймаете ложь, не мелкую невинную, типа женщины, которая уменьшает возраст на пару лет – я говорю не об этом. Я говорю о лжи, которая есть сознательный намеренный обман. И если встретите это в одном месте, встретите и в другом. Так что индоктринаторы обычно будут лгать не только в программировании, и абьюзеры – обычно лжецы, отрицатели и покрыватели. Если провести массовое статистическое исследование, 85-90% индоктринаторов PAS лжецы и психопатичны, и из абьюзеров 85-90% лжецы, так что статистика из литературы не поможет. Но в конкретной семье – забудьте о статистике. В конкретной семье кто лжец? И тот, кто лжец – более вероятен как индоктринатор PAS или абьюзер. Очень важный принцип. Адвокаты всегда говорят, покажите в литературе то, покажите это. Я нахожу статью, которая говорит это. И другую, которая говорит это. Забудьте об этом, давайте о конкретной семье. И я очень редко ссылаюсь на научную литературу, которая, как считается, проясняет все в суде. Но это неверное использование в психологии. Мы говорим не о химии, физике и математике. Нужны более убедительные доказательства.
Так. Ищем программирование. В PAS программирование должно быть постоянным, чтобы убедиться, что индоктринации не навредили. Это постоянный процесс, потому что дети забывают свои роли, и им нужно напоминать, поскольку многого просто не было. Так что на общих сессиях вы видите косые взгляды, и ребенок опирается на программатора, чтобы история не противоречила. Контраст – в случае абьюза детям не нужно напоминать, что они испытали абьюз. Им не нужны подсказки, не нужно переглядываться, скажем, с матерью, которая утверждает, что был абьюз. И детям не нужно переглядываться. Это еще один дифференциальный критерий. В совместном интервью. Это только один пример, почему при правильной оценке должны быть совместные интервью. Я здесь пробыл… я прибыл во вторник днем, я работаю по делу, большинство моих интервью совместные. Это лучший, самый эффективный способ получения информации.
Теперь. Гиперзащита и маневры по исключению со стороны индоктринатора. Длинная история гиперзащиты и маневров по исключению. Абьюзеры обычно не занимаются гиперзащитой, ровно наоборот. И они не занимаются маневрами по исключению. Это еще один дифференциальный критерий. Понимание важности другого родителя в воспитании ребенка. Когда у вас PAS, индоктринатор в среднем, и точно в тяжелом случае – если бы индоктринатор мог пожелать, то пожелал бы, чтобы отчужденный выплатил деньги и испарился с лица земли. Совершил самоубийство, был кремирован, прах высыпан в реку. Но выплаты пусть останутся. Вот чего хочет индоктринатор. Контраст – родитель, обвиняющий в абьюзе, признает, что это – отец. И хоть присутствует абьюз, есть надежда на перемены, нам нужны деньги, и нам нужен он сам, лучше не заниматься этим одной, есть стыд, что всем станет известно. Со всеми его проблемами – он все равно отец, все равно предан семье - несмотря на абьюз – предан больше, чем остальные 5,3 млрд. людей на планете. Так что все равно есть понимание роли абьюзера в жизни семьи. И даже в жизни самой жены, которая сама могла пострадать от абьюза. Это важный дифференциальный критерий.
Психопатическое поведение. Эксплуатация без чувства вины, без симпатии, без эмпатии. Есть психопатичные индукторы PAS, есть психопатичные абьюзеры. Если взять литературу по этой теме – 70-80% людей из обеих категорий подходят, так что пользы нет. В конкретной семье – кто психопат? Кто психопатичен? Абьюзер может быть очень психопатичен. Не имеет сочувствия, симпатии, эмпатии. Вот такая строчка.
Сравнение членов семей жертв. При PAS родитель-индоктринатор обычно говорит: я развожусь с ним из-за проблем X, Y, Z. Этот человек делал то-то по отношению к этим детям, но это отдельный список претензий. Он сделал по отношению ко мне X, Y, Z. Он играл в азартные игры, пил, гулял. В случае абьюза – абьюз идет через поколения. Сначала он бил меня. Потом детям стало по 3-4-5 лет, он начал бить их, может и раньше. В случае PAS с ним было все нормально вплоть до дня, когда дети узнали о разъезде, тогда он вдруг стал ужасным отцом, отцом, ненавидеть которого у детей есть все причины. Так что возвращаемся назад и смотрим – когда начались жалобы? Если они начались вскоре после начала процесса, это свидетельствует скорее о PAS. А если это постоянные жалобы, и жертвы страдали все эти годы, то это в пользу абьюза. Посмотрите на историю семьи. Абьюз обычно идет через поколения, у абьюзера обычно родители, абьюзер-отец обычно имел отца-абьюзера по отношению к матери, дяди, тети, дедушки и прародители, и так насколько известно в прошлое. Это modus vivendi семьи – тебя кто-то расстроил, ты его избиваешь, и никак иначе. Женщины могут думать, что так устроена жизнь, что так делают все, такое восприятие. Так что есть семейная история абьюза. При PAS мужчина-жертва обычно не имеет истории абьюза и абьюза других.
Сравните беспокойство за физическое существование семьи. Жертва PAS обычно труженик, дает деньги и беспокоится о поддержке семьи. Контраст – абьюзер обычно имеет другие приоритеты, выпивка, азартные игры, гульба, не волнуется за семью особо. Отношение – забота о себе, противоположное жертвенному, как у классической жертвы PAS.
В целом враждебная личность. Жертва PAS обычно не враждебна, не бьет, мебель не ломает, не вступает быстро в драки с людьми, не враждует физически на работе, не имеет арестов за подобное. У абьюзера такое будет.
Паранойя. Паранойя бывает в тяжелых случаях PAS, паранойя бывает и при абьюзе. Они очень злые люди, избивают людей, если что против них – избивают в семье. Статистика не поможет. Но в конкретной семье – выясните кто более параноидален. Не пользуйтесь MMPI. При длительных тяжбах все становятся немного параноиками. Плохой критерий. Также все становятся немного психопатами. Против тебя замышляют, тебе говорят использовать разные темные маневры. После пары лет тяжбы степени растут. Но нужно использовать более здравые, клинические критерии. В новой книге у меня есть глава, называется «Истерия, паранойя и психопатия», целая глава. Нельзя правильно понять PAS, если нет глубокого понимания истерии, паранойи и психопатии, потому что они играют в нем глубокую роль.
Ну что, я говорил около полутора часов, так? Наша программа – берем сэндвичи…
Перерыв 15 минут, еда здесь. А потом…
Кстати, пожалуйста. Я знаю, что у вас есть вопросы, с радостью отвечу. Пожалуйста, не задавайте вопросов о вашем деле, о личной ситуации. Очевидно, я не смогу рассудить ее. Задавайте общие вопросы по теме, с удовольствием отвечу.

Жалоба