...
Посмотреть изображение в оригинале...
Ирина Альховка — феминистка, социолог, специалист по вопросам гендерного равенства. Член Национального совета по гендерной политике при Совете министров Республики Беларусь. Опыт работы в неправительственном секторе — с 1996 года, в настоящее время руководит общественной организацией «Гендерные перспективы», является экспертом многих международных организаций и программ.
То, что феминизм сегодня демонизируется, однозначно отражает неразвитость нашего общества. Мы уже давно привыкли к образу жизни вегетарианцев и сыроедов, чей выбор обусловлен определенной идеологией, хотя они и затрагивают относительно небольшую часть общества. Идея же о равноправии полов касается каждого, но здесь дискуссии зачастую заканчиваются сравнениями: кто лучше или хуже — мужчины или женщины? Я уверена, что никто не хочет подвергаться дискриминации и неравенству. И здесь стоит отметить, что дискриминация по половому признаку у нас присутствует как по отношению к женщинам, так и к мужчинам.
Начнем с разницы в зарплатах. Говоря языком статистики, мы можем утверждать, что образованных женщин больше, чем мужчин, но вместе с тем заработная плата женщин на 23% ниже мужской. Этот разрыв медленно увеличивается: с 19% в 2001 году до 26% в 2011-м, а в 2014 году впервые он сократился до 23%. Эксперты Всемирного банка исследовали эту проблему в Беларуси и склоняются к тому, что из 23% лишь 3% можно объяснить разницей в возрасте, опыте и стаже, полученном образовании. Оставшиеся 20% с рациональной, экономической точки зрения необъяснимы и являются, по сути, прямой дискриминацией.
Опирается эта дискриминация на предубеждения и стереотипы о том, что женщины — ненадежные работники, мол, находясь на работе, они постоянно думают о домашних обязанностях — какой им борщ сварить, когда постирать и что делать с двоечником-сыном.
Самый большой разрыв демонстрирует нам рынок труда. Многие работодатели уверены, что женщина — ненадежная рабочая сила. Только женщине на собеседовании обязательно задают вопрос о ее семейном статусе, стараясь узнать, когда она уйдет в декрет, сколько детей и когда планирует иметь. Работодатель мыслит экономическими категориями: «Кем я ее заменю, когда она отправится в отпуск по уходу за ребенком?», «Кого мне надо будет готовить на ее место?» и т. д. Мы идем по пути, на котором «неудобные» работники вытесняются с рынка труда на позиции фрилансеров, специалистов с гибким графиком, труд которых, как правило, оплачивается меньше. В глазах работодателя мужчина — это идеальный работник, который не болеет и не обременен детьми, а женщины — «головная боль». Этот же самый аргумент «оправдывает» то, что женщинам нередко платят меньше за одну и ту же работу, что и мужчинам: мужчинам, мол, надо семью содержать, а женщине главное, чтобы хватило на косметику и колготки. И вот здесь встает вопрос о справедливости: почему женщина, имеющая лучшее профессиональное образование, чем мужчина, не может применить его на рынке труда?
Еще одна острая тема — совмещение семейных и профессиональных обязанностей. Существует так называемый скрытый, или неоплачиваемый, труд — домашние обязанности, которые не имеют экономической оценки. В этой скрытой экономике на 90% задействованы женщины. По данным исследования бюджета времени семьи в Беларуси (проведенном в 2002 году), женщины тратят в 3 раза больше времени на домашние обязанности, чем мужчины. По сути, у женщин есть вторая или третья ежедневная рабочая смена — готовка, стирка, уборка, воспитание детей, забота о больных и престарелых членах семьи. При этом функции, которые выполняют мужчина и женщина, взаимозаменяемы и абсолютно не обусловлены полом.
Одна моя знакомая феминистка пусть радикально, но очень точно высказалась об этой проблеме: «Посуду моют не гениталиями». Однако нередко мужчины воспринимают домашние обязанности как угрозу своей мужественности — «посуду моют только подкаблучники».
Девочки не рождаются со знаниями о том, как пеленать ребенка, а мальчики — о том, как маршировать строем и стрелять из пистолета. Мы все в этом смысле — продукты социализации, к определенным ролям нас подготовило общество. И феминистское движение выступает за то, чтобы наши социальные роли не зависели напрямую от нашего пола. Стереотип «женщина — лучшая хозяйка» — фикция, навязанная нам социумом. Если бы оба пола воспитывали одинаково, а уже после этого оказывалось, что женщина — действительно предрасположена к ведению хозяйства, а мужчина — к занятию политикой, можно было бы говорить о врожденных, или природных, склонностях. А если девочек воспитывать как будущих домохозяек, то неудивительно, что они не видят себя политическими деятелями.
Ну и, конечно, следует вспомнить о домашнем насилии. Здесь речь, скорее, ведется о том, как распределяется власть в семье. Если женщины меньше зарабатывают, у них не так много возможностей влиять на происходящее в доме. Крупные покупки, выбор места, где провести отпуск, и многое другое — прерогатива «кормильца». Тут стоит отметить, что, по результатам национальных исследований, от психологического насилия оба пола страдают в равной степени, в то время как физическое и экономическое насилие направлено в подавляющем большинстве на женщин: каждая третья белоруска подвергалась физическому насилию в семье.
Возможно, мне возразят, что нередко женщины используют свое тело как инструмент, упрощающий жизнь, добровольно лишая себя каких-то прав и обязанностей. На мой взгляд, это происходит потому, что группа людей, у которых сегодня меньше влияния в обществе, ищет пути, как обойти правила социума, чтобы получить желаемое. Отсюда и начинаются всевозможные манипуляции и ухищрения: построить глазки, надеть юбочку покороче, в общем — применить «женские чары» и «прикинуться дурой». Если общество навязывает стереотип, что красота для женщины — это главная ее «валюта», конечно, она будет этим пользоваться. А мужчина, чей успех измеряется исключительно толщиной кошелька, рискует всегда «платить» за отношения и сомневаться в искренности чувств. В результате таких манипуляций никто не выигрывает.
Наш выбор условно свободен, мы — продукты воспитания, которое зависит от нашего пола. Начиная с ленточек в роддоме, игрушек, уроков труда в школе и заканчивая общим посылом — одному надо зарабатывать деньги и править миром, а другой место на кухне. «Мир — дом мужчины, дом — мир женщины».
Есть серьезные проблемы и у мужчин, чьи права нарушают по половому признаку. Из-за стереотипов в современном белорусском обществе принято считать, что папы — неумелые или плохие родители, и поэтому добиться права на опеку детей после развода отцам у нас удается редко. И это при том, что такое право существует в стране уже более 20 лет. Не очень много и мужчин, которые пользуются отпуском по уходу за ребенком: таких случаев всего 2500 в год.
Возникают вопросы и с продолжительностью жизни мужчины и женщины. По данным ООН, «естественная» разница составляет пять лет, но у нас в стране женщины живут на 11—12 лет дольше. При этом женщины раньше выходят на пенсию. Получается, что мужчины после выхода на пенсию в среднем живут 5—7 лет. Уровень травматизма, алкоголизма и самоубийств среди мужчин в разы больше, чем среди женщин. А ведь эти причины относятся к предотвращаемым, социально обусловленным, т. е. они не заложены в мужской физиологии.
Почему это происходит? Например, потому, что мужчинам можно работать на вредных производствах, а женщинам — нет. Или потому, что практически все травмы, происходящие на производстве, случаются с мужчинами. Возникает вопрос: ценность мужчины меньше, чем женщины? Нет. То, что она рожает детей, ставит ее выше мужчины? Тоже нет. Ведь здоровье отца также влияет на здоровье будущего ребенка. Но вся репродуктивная медицина — это почему-то «женская» отрасль. Большинство мужчин даже не знают, чем занимаются врачи-андрологи.
Дискуссии о феминизме сейчас фактически превращаются в разговоры о третьей мировой войне между полами. На мой взгляд, это непонимание того, что феминизм выгоден как женщинам, так и мужчинам. Раздели со мной домашние обязанности, я разделю с тобой зарабатывание денег. Это немного примитивная, но от этого не менее верная формула.
...
